Немцы в Казахстане в XIX – начале ХХ вв.

Первыми немцами на казахстанской земле были члены Петербургской академии наук (Г.Ф. Миллер, П.С. Паллас, Г. Гюльденштедт, И.Г. Георги), изучавшие флору и фауну, природные богатства и историю. В конце XVIII- начале XIX вв. значительный вклад в изучение Восточного Казахстана сделали Филипп Риддер, Александр Гумбольдт, Христиан Готфрид Эренберг, Густав Розе, Карл Фридрих фон Ледебург.
В 1880-е гг. на территории современного Казахстана проживало ок. 250-300 немцев, по большей части из среды остзейских и петербургских дворян. Это были офицеры, гражданские чиновники, инженеры, врачи, ученые и лица свободных профессий.
В 1889 году выходит закон «О добровольном переселении сельских обывателей и мещан на казенные земли», а в 1893 году «Временные правила для образования переселенческих и запасных участков» и другие нормативные акты. Это положило начало крестьянской колонизации земель в Казахстане. Столыпинская аграрная реформа дала мощный толчок для переселения избыточного сельского населения из Европейской части Российской империи в Сибирь и степные области Казахстана.
Переселение немецких крестьян началось в 1891-1892 гг. из-за неурожая и голода  в Поволжье. Столыпин в 1910 г. считал необходимым «принять меры против заселения Степных областей немцами-колонистами как элементом, не отвечающим задачам русской колонизации». Православная церковь опасалась, что русские переселенцы попадут под влияние немецких католиков, лютеран, баптистов или штундистов.
Переселенческое управление расселяло на отведенных переселенческих участках, по возможности, выходцев из одной местности. Так возникали национально-однородные поселения. В Акмолинской области к 1915 г. преимущественно переселенцами из Нижнего Поволжья было основано 56 поселков (Акмолинский уезд - 16, Кокчетавский - 12, Атбасарский - 7, Петропавловский - 1).
В Кустанайском уезде выходцы из Южной России (лютеране и католики) основали селения Озерное (1901), Надеждинка и Воскресеновка (1902), Нелюбинский, Семеновский и Викентьевский поселки (1904).
В Актюбинском уезде переселенцы из Поволжья и Южной Украины основали селения  Михайловка (1907), Романовка (1909), Быхалинск (1911), Кутоксай (1911) и др.
В Павлодарском уезде Семипалатинской области в 1907-1910 гг.  хортицкими и молочанскими меннонитами были основаны 5 селений в Богдановской, 7 селений в Вознесенской, 2 - в Ермаковской волости; лютеране из Екатеринославской, Таврической, Елисаветской губерний и области войска Донского основали 5 селений в Богдановской и 8 в Новоивановской волости. К 1911 г. в Павлодарском уезде водворилось 793 семьи немцев и меннонитов.
Наряду с селениями, возникшими на казенных переселенческих участках, зажиточные переселенцы создавали свои хозяйства на арендованных или купленных землях у государства или Сибирского казачьего войска. В Петропавловском уезде до 1914 г. таких участков было 17 с общей площадью 13 362 дес. (13% частновладельческой земли уезда).
Переселение немцев и меннонитов натыкалось на противодействие различных чиновников, в т.ч. семипалатинского губернатора А.Н.Тройницкого и степного генерал-губернатора Е.О.Шмита, который в 1912 г. предлагал министру внутренних дел селить немцев-сектантов отдельно, чтобы оградить православное население от их «тлетворного влияния».
Перед Первой мировой войной на территории Казахстана проживало ок. 63 500 немцев и меннонитов. Были приняты и применены так называемые «ликвидационные законы» против землевладения и землепользования российскоподданных немцев в прифронтовой полосе в западных губерниях. 4 сентября 1915 г. степной генерал-губернатор Н.А. Сухомлинов запретил сходы и использование немецкого языка. Применение «ликвидационных законов» было распространено на Акмолинскую и Семипалатинскую области и земли Сибирского казачьего войска 6 февраля 1917 г.
В начале 1920-х гг. советская власть проводила в Казахстане аграрную политику, целью которой было перевести кочевое население на оседлый образ жизни и обеспечить землей бедняков. В результате условия ведения традиционного для меннонитов и немцев хозяйства ухудшились, и начался их отток с территории Казахстана, отчасти эмиграция в Канаду. В 1926 г. на территории Казахстана проживало 51 102 немцев и меннонитов. В преобладающей массе это были сельские жители (48 735 чел.).  Сельские хозяйства немецкого населения довольно резко отличались от хозяйств соседей. Благодаря предприимчивости, организованности, определенной культуре ведения хозяйства немецкие хозяйства были наиболее мощными, культурными и доходными.
Это и сыграло решающую роль в судьбе немецких колонистов, когда в стране в 1929 году был взят курс на коллективизацию сельского хозяйства. Согласно плану коллективизации подлежало 100% немецких крестьян страны (по стране в целом же критерий сплошной коллективизации был 80%). Но подавляющее большинство немцев не стремилось вступать в колхозы, стали нарастать эмиграционные настроения, достигшие своего апогея в 1929-1930 гг. Немцы за бесценок продавали свои дома, раздавали скот, утварь и пытались выехать из страны. Таким образом, развалились практически все немецкие хозяйства. Уехать удалось лишь небольшому количеству семей, остальных же вернули, и они вынужденно вступали в колхозы, потеряв при этом все свое имущество. Воссозданные или созданные вновь с начала 1930 года немецкие колхозы в подавляющей массе находились в бедственном состоянии. Были, конечно, и исключения. Это колхоз «Роте Фане» Кустанайского округа или, например, «Трудовой колонист» поселка Розовка Павлодарского округа, которые считались образцовыми и которым партийно-советские органы придавали большое пропагандистское значение и оказывали помощь в их дальнейшем развитии, чтобы создавать образцово-показательные колхозы на базе немецких и смешанных сел. Немецкий опыт по системе создания лесопосадок, особо выведенным и адаптированным к погодным условиям кустарникам стал внедряться повсеместно. Стало расти число немецких колхозов. Уже к 1936 году плановые задания в немецких колхозах выполнялись на 150%. А в отдельных случаях – даже на 250% - 250%. Словосочетание «Немецкий колхоз» стало синонимом трудолюбия и крепкого хозяйства. Но крестьяне ввиду отсутствия паспортов были лишены возможностей всяческих миграций, стали заложниками системы.